Начну с главного: любая война — зло. В том числе и холодная.
Но так уж сложилось, что войны двигают прогресс. К примеру, если бы не Вторая мировая война с ее бесчеловечными жесткостями и не ракетный прорыв команды Вернера фон Брауна, то вполне возможно, что только сейчас мы (хотя скорее американцы, чем мы) праздновали бы запуск первой орбитальной станции в истории человечества, а Луна оставалась бы всё такой же далекой и недостижимой.
Примеров военной стимуляции прогресса неисчислимое множество. И хорошо, если она проходит в «холодных» условиях, без перехода в «горячую» фазу.
После развала СССР ситуацию пытались изменить. Наступила эпоха глобализации, в которой войны должны были стать исключительно экономическими. Однако оказалось, что всё не так просто: глобализация привела к перераспределению рынка труда и к специализации стран, что неизбежно снижает накал конкуренции и тормозит прогресс. Взять ту же космонавтику. Сколько я себя помню, идут разговоры о международной экспедиции на Марс, но для этого не делается ничего существенного — космические агентства так и топчутся на первом этапе, подразумевающем дистанционную разведку красной планеты и изучение медико-биологических проблем на низких орбитах. Где проекты сверхтяжелых ракет-носителей? Где запуски лабораторий на высокие орбиты? Где прототипы кораблей и двигателей? Нет даже внятной схемы полета на Марс, которую можно было бы привязать к будущим траекторным «окнам». Наоборот, интерес к космонавтике и к марсианской экспедиции неуклонно падает, что сказывается на темпах развития мировой ракетно-космической отрасли.
И тут — внезапно! — Украина, Крым, санкции, начало новой холодной войны. Разумеется, всё это не могло не коснуться космонавтики. И, как мы помним, 3 апреля руководство НАСА публично объявило, что собирается ограничить сотрудничество с Федеральным космическим агентством России (Роскосмосом). Потом, правда, оказалось, что не будут затронуты наиболее тесные связи: по Международной космической станции и по российским двигателям РД-180 и НК-33. Однако политический конфликт рос, противостояние расширялось, и вот 28 апреля в действие вступили «реальные санкции», которые вызвали некоторую панику среди моих друзей, причастных к космонавтике.
Друзья мои! А раньше, до санкций, было лучше? Нас звали в какие-то мощные международные проекты по освоению космоса? Нам помогали решить проблемы отрасли? Делились технологиями?
Давайте вспомним, какие проблемы отечественной космонавтики мы с вами яростно, переходя на личности, обсуждали последние десять лет.
1. Низкое финансирование космических программ.
2. Унизительные зарплаты и убогая соцподдержка специалистов ракетно-космической отрасли.
3. Катастрофическая отсталость элементной базы космонавтики.
4. Тотальная эксплуатация советского задела при отсутствии новых революционных проектов.
5. Отказ от стратегического планирования в ракетно-космической сфере.
6. Закат отечественной науки о космосе.
7. Полное отсутствие структур, отвечающих за пропаганду, пиар и информационную поддержку космонавтики.
И это далеко не все проблемы. Кто-то их собирался решать? Кому-то они были интересны, кроме кучки энтузиастов-мечтателей? Отечественная космонавтика умирала, в том числе и потому, что в условиях глобализации не могла конкурировать с более продвинутыми «партнерами»: всегда проще купить чужое, чем делать свое.
Для меня же самым важным признаком приближающегося краха стал статус коммерческого «извозчика», который элиты навязали отечественной космонавтике в рамках глобализации. Россия была готова выводить на орбиту что угодно: от американских туристов (хотя это наносило ущерб подготовке своих космонавтов) до иностранных спутников-шпионов (хотя это наносило ущерб стратегическому паритету, причем не в нашу пользу). Кто-нибудь собирался менять ситуацию? Или всех всё устраивало? Похоже, что устраивало...
Напомню, что первые по-настоящему серьезные вливания в ракетно-космическую отрасль начались только в 2008 году, после войны с Грузией, когда оказалось, что без развитой спутниковой группировки вести победоносные войны в современных условиях затруднительно, а американцы и европейцы вовсе не спешат делиться оперативной информацией, особенно когда речь идет об их собственных геополитических интересах. Тогда дело подошло вплотную к холодной войне, но черту пересечь не рискнули. Сегодня — рискнули.
Ответа от российской элиты пока нет. Только Дмитрий Рогозин намекнул в своей непревзойденной манере, что ответные санкции не заставят себя ждать и, скорее всего, коснутся именно сотрудничества по МКС. Что ж, такой ход выглядит вполне логичным. В политике нельзя всё время уступать — сожрут.
Теперь возможны два варианта. Первый — США отступят и исключат ряд пунктов из санкций по отношению к России. В таком случае всё вернется на круги своя. Второй — США при поддержке Европы окончательно разорвут связи в области ракетостроения и космонавтики, закрывая образовавшиеся «дыры» своими силами.
Знаете, я голосую за второй вариант, хотя от моего голоса, конечно, ничего не зависит. Ведь проблемы накопились не только у нас. Вся мировая ракетно-космическая отрасль стала заложницей глобализации и специализации. Развитие космонавтики буксует, а по отдельным направлениям откатывается назад. Надеюсь, у элит по обеим сторонам Атлантики хватит ума не сворачивать свои национальные космические проекты, а сделать ровно наоборот. Нужна новая космическая «гонка».
А если не хватит и если «гонки» не будет, что ж — тогда примем космическую «паузу» как данность и будем ждать ренессанса. Он обязательно наступит. Хотя, возможно, нам всем придется учить китайский язык.
С уважением,
Антон Первушин | 
